Ссылка на оригинал: Telegram: View @malleus_medicorum
Нас в последнее время нередко спрашивают о том, почему уголовные дела с обвинениями врачей по ст. 238, которые уже успели поступить в суды до поправки, заканчиваются по-разному. Одни суды просто прекращают дела, ссылаясь на декриминализацию статьи, другие меняют обвинение на ст. 109 или 118. Правовые последствия почти одинаковы — освобождение от наказания, так как по 109/118 на момент приговора почти у всех дел истёк срок давности, который у 238 составляет 10 лет, а у 109/118 — всего 2 года. Однако основания освобождения от наказания различны.
Дело здесь вовсе не в том, что одни судьи считают медицинскую помощь услугами, а другие так не считают. Проблема в том, что положения общей части УК РФ, в целом и во взаимосвязи своей, не предусматривают декриминализации статьи особенной части УК, если её можно заменить хоть какой-нибудь другой статьей. Декриминализация — это на самом деле совсем не то, о чем говорилось в публичном пространстве, применительно к поправке в ст. 238. Декриминализация — это когда государство решает, что действия, которые раньше считались преступными, утратили общественную опасность и больше не должны считаться преступлением, а будут считаться, например, административным правонарушением. Пожалуй, самый простой пример — ст. 130 УК РФ «Оскорбление». Раньше оскорбление считалось преступлением, но потом государство решило, что это перебор, и теперь оскорбление является административным правонарушением. Обзываться по-прежнему нельзя, но если один гражданин всё-таки обругал другого гражданина последними словами, то получить он за это может лишь только штраф, а не срок.
Представим себе, что гражданина уже начали судить по уголовке за то, что он назвал соседа по даче земляным червяком. И тут поправка. В таком случае, суд прекращает уголовное дело и освобождает подсудимого от наказания, если тот, конечно, не против, а возражать он вправе, ведь может быть и такое, что подсудимый невиновен и никого на самом деле не обзывал. Если же гражданин согласен, то суд прекращает дело, так как никакого другого преступления в действиях (словах) гражданина не было, да и быть не могло, ведь другого преступления просто не существует — его не содержится ни в одной статье УК РФ. Это не оправдательный приговор и не реабилитирующее основание прекращения дела, государство просто «прощает» гражданина, совершившего то, что было преступлением на тот момент, когда он это совершил, и не наказывает виновного, так как больше не видит в этом необходимости. Новый закон говорит о том, что поведение данного гражданина не настолько опасно для общества, чтобы исправлять эту личность через уголовное наказание. Уголовный закон в пользу обвиняемого имеет обратную силу.
Главное здесь в том, что заменить оскорбление другой статьей УК РФ никоим образом невозможно. Ну, вот сравнил один человек другого с каким-нибудь неприятным на вид, цвет, вкус или запах животным, а тот обиделся, и это — оскорбление, но не преступление. Какую другую статью здесь можно было бы применить? Приготовление к незаконной охоте на воображаемых зверей? Оскорбление чувств поклонников программы «В мире животных»? Неуважение к теории эволюции? Нет таких статей.
Поправка в ст. 238 работает точно так же, только если речь идёт о части первой данной статьи, так как по первой части у неё формальный состав — опасные услуги, и больше ничего, никаких фактических последствий для здоровья или жизни человека. В таком случае, все легко и просто — это более не преступление, если обвиняемым является медицинский работник, натворивший опасных услуг в процессе оказания медицинской помощи.
Но вот, как поступить с уголовным делом по 238, если от действий обвиняемого наступила смерть или был причинён тяжкий вред здоровью, т.е. по п. «в» ч. 2 ст. 238 — правильного ответа на этот вопрос не существует. Проблема не в судьях и не в судах, она в самом законе, а именно в том, что УК и УПК на такую поправку не рассчитаны. Она ими не предусмотрена, и каким путём ее применить — непонятно. Ясно, что медработник более не является субъектом ст. 238 и не может быть по ней осужден. Но что делать со смертью по вине подсудимого? Куда, простите, тело-то девать?! Ведь доказано, что действия одного человека привели к смерти другого, понимаете, не к обиде, а к смерти. Никакая поправка не может декриминализовать виновное причинение смерти, хоть умышленное, хоть по неосторожности, хоть с двумя формами вины, хоть с тремя, если бы человечество придумало третью. Конституционное право на жизнь нельзя обойти или перешагнуть никакой поправкой.
Вот, потому оно всё так и происходит. Одни судьи считают, что дело нужно прекращать, так как ни в чем, кроме опасных услуг, подсудимый не обвинялся. Другие считают, что обвинялся он в смерти, а не в статье, а состав преступления налицо, только другого, которое по другой статье (а вот такого-то как раз и не должно было случиться, если бы декриминализация действительно была бы ею самой и шла по объективной стороне преступления, а не по субъекту и признавала не преступным то, что было совершено, а не того, кто это совершил), и выносят обвинительный приговор по 109. И так можно, и этак тоже можно. А как правильно — одному Богу известно.
Помощь, услуга, вмешательство — определения всех этих понятий в ст. 2 ФЗ-323, откровенно говоря, никогда нельзя было назвать безупречными. Но суды в толкование этих дебрей уже давным-давно не вдавались, оставляя дела на уровне ведомственного регулирования (приказов Минздрава, а там везде «услуги», и др.) и буквального прочтения закона: написано «услуга» — значит, услуга. И тут грянула «декриминализация», да еще по субъекту, да с указанием на «помощь», а дела уже успели поступить в суды, в том числе и резонансные дела, а по другим делам уже вынесены приговоры, а по некоторым исполнены, а уголовный закон в пользу осужденного тоже имеет обратную силу. И, конечно же, началось…
Мы встречали точку зрения, мол, суды у нас не могут справиться с не-арифметической поправкой. С нашей точки зрения, в данном случае, проблема отнюдь не в судах. Ну, невозможно вставить в уголовный закон «сферического доктора в вакууме» так, чтобы всё было стройно, чётко и логично. Она и применялась-то к врачам, что греха таить, криво, эта 238, а тут её ещё и поправили так, что Страшный Суд не разберется, какой тут приговор выносить, не то что районный суд. Декриминализация — это когда «снизу» у статьи, которую «вырезают» из УК, ничего нет. Как нет ничего менее тяжкого у оскорбления. Что там может быть менее тяжкого — невежливость, хамство, просьба без уважения? Ничего. А у ч. 2 ст. 238 — есть, это те самые 109 и 118, по которым врачей и судили в те давние времена, когда судебно-медицинские экспертизы проводились по 3 месяца, а не по 3 года.
