Ссылка на оригинал: Новые риски вменения юридической ответственности медицинских организаций за ненадлежащее осуществление медицинской деятельности | Медицинский юрист Алексей Панов | Дзен (dzen.ru)
Мы имеем решение арбитражного суда Республики Коми.
Обратите внимание, свеженькое — июль текущего года. О чем же речь? Об обращении индивидуального предпринимателя Смирновой Анны Егоровны с заявлением о признании акта и предписания Росздравнадзора по Республике Коми незаконным.
Что же произошло? Почему решили проверить индивидуального предпринимателя?
Оказалось, была информация на сайте Усинского городского суда по Республике Коми о том, что, видимо, принято исковое заявление гражданина о причинении вреда жизни и здоровью из-за некачественного оказания медицинских услуг.
Каким-то образом эта информация попала в территориальный орган Росздравнадзора, который направил мотивированное представление в прокуратуру Республики Коми.
Та рассмотрела и согласовала, дала «благословление» на внеплановую проверку.
Росздравнадзор проверил ИП Смирнову. Представляете, нарушение установил. Где зафиксировали? В акте и в предписании. Я все повторять не буду.
Нет документов на определенное оборудование, которое обладает признаками медицинского.
Кроме того, есть медицинские изделия без государственной регистрации в реестре Росздравнадзора. Тоже перечислять не буду. В акте, предписании указано об утилизации инъекционных игл с истекшим сроком годности.
Необходимо принять конкретные меры и информировать Росздравнадзор об устранении нарушений.
Почему было обращение Смирновой в суд?
Она ссылалась на то, что исковое заявление о возмещении вреда, причиненного здоровью, некачественным оказанием медицинской услуги — это только мнение потребителя.
Оно же не подтверждает факт причинения вреда жизни и здоровью гражданина. Тем более, что судебный акт по иску потребителя не принят.
Что решает суд первой инстанции? Ссылается на наш новопринятый, ну как новопринятый, уже действующий 248-ФЗ.
Федеральный закон от 31.07.2020 N 248-ФЗ «О государственном контроле (надзоре) и муниципальном контроле в Российской Федерации»
Основания какие?
Либо факт причинения вреда жизни, либо имеется угроза причинения вреда жизни, здоровью, либо подконтрольное лицо не вписывается в рамки индикаторов риска. Либо отклоняется от установленных параметров контроля.
Рассмотрев информацию в исковом заявлении и исходя из той информации, которая была на сайте Усинского городского суда, Росздравнадзор направил обращение в прокуратуру региона с мотивированными доводами о проведении проверки. Поэтому в отношении Смирновой А.Е. была осуществлена внеплановая проверка.
В итоге, в июле 2024 года исковые требования предпринимателя Смирновой не были удовлетворены.
Она идет дальше в порядке апелляционного обжалования.
В апелляционной жалобе приводятся те же самые доводы: нет факта причинения вреда, нет судебного акта. Тем не менее, апелляционная инстанция 14 октября, месяц прошел всего лишь, отказывает в удовлетворении требований.
Какие доводы суда апелляционной инстанции?
Имело место мотивированное представление, исходя из тех сведений, что манипуляции, осуществляемые предпринимателем, относились к врачебной деятельности.
А у предпринимателя не было лицензии на осуществление медицинской деятельности.
Имела место угроза причинения вреда жизни, здоровья, прокуратура дала согласование на проведение внеплановой выездной проверки. Имели место достаточные достоверные доказательства причинения охраняемым законным интересам гражданина.
А цель проверки и установления фактических обстоятельств: имела ли место угроза? Имело ли место причинение вреда жизни и здоровью? Поэтому доводы Смирновой являются ошибочными. Это присказка. А сказка заключается в следующем.
Является ли гражданский иск основанием для проведения Росздравнадзором контрольных (надзорных) мероприятий, когда решение суда не принято? Данная тематика была предложена для обсуждения Дмитрием Гагановым.
Поэтому у нас по законам жанра, тем более мы с Дмитрием вдвоем, кто инициативу проявил, тот первые свои доводы и привод.
Дмитрий, тема серьезная. Вроде как все основания для внеплановых проверок были определены, и тут появляются новые обстоятельства.
Как вы считаете, ждут ли систему здравоохранения, частную и государственную, новые внеплановые проверки? По факту прилетело исковое заявление. Начинаем проверять. Все, слушаем.
Д. Гаганов: Боюсь, что практика уже складывается, потому что, во-первых, есть обращения граждан в прокуратуру, которые позволяют преодолевать мораторий, установленный постановлением правительства № 336.
Постановление Правительства РФ от 10.03.2022 N 336 «Об особенностях организации и осуществления государственного контроля (надзора), муниципального контроля»
Мы об этом обсуждали на нескольких видеоконференциях.
С другой стороны, пришла беда, откуда не ждали.
Если точнее говорить, то здесь закон 240-ФЗ о государственном контроле и надзоре, который существует и уже применяется несколько лет, но на него как-то не обращают внимания. А обратить надо, по одной простой причине, что 31 декабря к нам приходит Дед Мороз, а от нас уходит закон 294-ФЗ, который вообще давал больше возможностей для защиты частных медицинских организаций при проведении контрольных надзорных мероприятий и содержал в себе еще отдельные основания для признания незаконным акта административной юстиции, то есть административного акта.
В данном случае мы видим складывающуюся практику, кстати, основанную на том, что прокуратура применила свои полномочия и сформировала предписание, которое направила в соответствующий орган, обладающий определенной компетенцией.
При этом это предписание, на что обратил внимание суд, соответствовало приказу Генеральной прокуратуры, который тоже носит № 294 по иронии судьбы.
Прокуратура, усмотрев признаки угрозы причинения вреда жизни и здоровью, формирует предписание. И здесь мы видим, что вот это понятие угрозы причинения вреда жизни и здоровью становится оценочной категорией. Об этом суд напрямую сказал, что подтверждение с фактической точки зрения уже в самом процессе контрольно-надзорных мероприятий находит.
Это практика по всей стране. Я не могу не процитировать еще один акт, относящийся тоже к административно-деликтному процессу. Понятие угрозы причинения вреда либо ущерба охраняемым законным ценностям.
А здесь более правильный термин, потому что у нас 248-ФЗ и 247-ФЗ. Попрошу обратить внимание, что это очень распространенная ошибка.
Угроза вреда жизни и здоровью не применяется в том смысле, в котором применяют, например, эксперты при проведении судебно-медицинской экспертизы. Здесь применяется в совокупности 247-ФЗ об обязательных требованиях и 248-ФЗ о контрольно-надзорных мероприятиях.
Так вот, понятие угрозы причинения вреда охраняемым законным ценностям, то есть жизни и здоровья, относится к категории охраняемых законным ценностей.
Сформулировано законодателем как оценочное понятие и наполняется содержанием в зависимости от фактических обстоятельств конкретного контрольного мероприятия.
На что хотелось бы обратить еще внимание?
При цитировании статьи 57 Федерального закона 248-ФЗ о контрольно-надзорных мероприятиях суд еще указал, что сообщение из прессы, информация из прессы могут быть основанием.
Я внимательно изучил дело. Да, конечно же, вроде исковое заявление подано и не вынесено решение.
Но! Прочёл несколько раз по диагонали и прямо. Возникло ощущение, что вообще были обращения в Росздравнадзор по отношению к данному подконтрольному объекту, то есть индивидуальный предприниматель здесь.
Потому что информация об отсутствии лицензии на медицинскую деятельность. Следовательно, либо истец до этого обращался в территориальное управление, либо были обращения в прокуратуру, которая в порядке надзора проверяла информацию.
Ну и еще. Мы видим, что на утилизацию были направлены иглы с истекшим сроком годности. А по поводу охраняемых законом ценностей и угрозы жизни и здоровью было написано нарушение целостности кожных покровов. То есть здесь вообще зацепки имеются.
Я предполагаю, что у истца по гражданскому делу было предварительное обращение в Росздравнадзор. Есть материалы, возможно, связанные с административным расследованием, которые были приложены к исковому заявлению. Это один вариант. Прямо из текста я не увидел предшествующих административных актов. Но могу только предполагать.
И второе. Любое обращение недовольного пациента, недовольного услугами частного медицинского центра, прокуратурой проверяется. Она смотрит информацию и может, не ставя в известность подконтрольный объект, совершить в порядке надзора сбор информации. На основании этой информации применить свой приказ. Приказ 294. И далее сформировать вот это предписание в порядке прокурорского реагирования.
Так что, я думаю, что появилась эта практика уже из этого направления.
На самом деле, это часть более общей практики, которая уже несколько лет формируется и в дальнейшем будет формироваться на всю территорию Российской Федерации. То есть, когда есть понятие угрозы причинения вреда жизни и здоровья как охраняемым законным ценностям, а уважаемый Алексей говорил, что по закону 248-ФЗ у нас есть четкое соответствие. Это исполнение обязательных требований и охраняемые законном ценностями. Они соотносятся между собой. Как вы помните, было несоответствие между лицензией и применением вот этих инъекционных игл.
То есть здесь нарушение обязательных требований. А здесь уже презюмируется, что если есть нарушение обязательных требований, то это нарушение — посягательство на охраняемое законом ценности.
Ну и здесь просто один из таких частных случаев. Прокуратура видит угрозу, формирует предписание, дальше — контрольно-надзорное мероприятие.
На что хотелось бы обратить внимание?
В исследуемом судебном акте, уважаемые юрисконсульты частных медицинских организаций, пожалуйста, обратите внимание на абзац о надлежащем уведомлении подконтрольного объекта, контролируемого лица о контрольно-надзорных мероприятиях. Там совокупность двух факторов.
Во-первых, это размещение в системе информационной, присвоение номера КНМ (контрольных надзорных мероприятий). Во-вторых, отправка письма на адрес электронной почты, указанной в государственном реестре индивидуальных предпринимателей, либо в случае юридического лица — ЕГРЮЛ.
Совокупность этих двух факторов свидетельствует о надлежащем информировании о контрольно- надзорном мероприятии. Соответственно, эта линия защиты не пройдет в административно-деликтном процессе.
Вот на что хотел бы обратить внимание и поблагодарить Алексея за то, что он решил уделить свои силы данному направлению. Как мне кажется, это высокий риск для частных медицинских организаций.
А. Панов: Дмитрий, я думаю, что это высокий риск не только для частной медицины, но и в целом для нашего здравоохранения. Почему?
Я встречал информацию, где-то год назад данные Судебного Департамента при Верховном Суде: где-то 2,5-3,5 тысячи исков ежегодно по последствиям нарушения прав пациентов, ненадлежащего оказания медицинской помощи.
Исходя из этой цифры, берем условно 3000, появляется 3000 оснований для проверки Росздравнадзором.
Что из этого следует?
Если поступает иск к медицинской организации, то, на мой взгляд, абсолютно необходимо проверить, насколько надлежащим образом выполнялись либо выполняются требования к осуществлению медицинской деятельности, чтобы потом не впадать в неожиданное состояние ступора, когда прилетит информация о проведении внеплановой проверки.
А поскольку у нас требований к медицинской деятельности вагон и маленькая тележка и еще меньше тележек до горизонта этих тележек, то найти нарушение элементарно. Соответственно, истец может результаты этой проверки в качестве доказательства присовокупить к обоснованию своей позиции. А отсюда вытекает прямое направление для удовлетворения требования о компенсации морального вреда.
Потому что когда потребитель из истец в плане ОМС, платных услуг обращается в суд, как правило у него каких-либо доказательств нет, ну за исключением, если это в системе ОМС — была экспертиза качества медицинской помощи.
А тут появляются результаты внеплановой проверки, которые по ходатайству потребителя истца, либо по инициативе суда, если он настолько продвинутый, будут затребованы, а дальше уже будет разбираться, насколько многочисленные требования к осуществлению медицинской деятельности были выполнены.
В апелляционной инстанции решение суда первой инстанции устояло, но возможно Смирнова будет обращаться еще в кассационный суд. Мне представляется сомнительным, что позиция кассационного суда будет иной, чем апелляционной и первой инстанции.
Так что поддерживаю Дмитрия. Нужно держать ушки на макушке и глазки очень остро. Прилетел иск — напрячь нужно своего уполномоченного по качеству безопасности медицинской деятельности, чтобы прошерстить всю документацию. Что-то хотел дополнить Дмитрий? Конечно, Дмитрию слово. Он инициатор, он не только первый, но и у него есть почетное право дать дополнение.
Д. Гаганов: Благодарю вас за предоставленную возможность.
Довесочек, так сказать, локомотив к тому ряду вагончиков, который тянется из-за горизонта и проходит, понимаете, стрелку и поворот вплоть до железнодорожного моста.
Пункт 48 Постановление Пленума. Бремя доказывания правомерности своих действий. Как я напомню, что это Постановление № 33 о компенсации морального вреда.
Если территориальное управление пришло, нашло нарушение лицензионных требований, сразу же презюмируется, что система внутреннего контроля качества, о которой мы так много говорим и постоянно, Алексей Валентинович о ней напомнил, у вас не та.
Следовательно, говорить о правомерности ваших действий для целей опрокинуть презумпцию вины причинения вреда уже не приходится. Вот такая вот трехходовочка или четырехходовочка, конечно, ждет медицинские организации. Так что будьте внимательны и аккуратны.
При том, что не сложилась еще практика оценки именно действий системы внутреннего контроля качества и безопасности в гражданских судах. То есть если вы говорите, что сделали все правильно, нарушения формальные, которые нам приписываются, даже эти… В данном случае суды просто исследуют административные акты и выносят решения не в пользу ответчика.
А. Панов: Всего доброго, Дмитрий. Спасибо за ценные дополнения и за предложенную тему. Я думаю, что эта тема будет долгоиграющей.
